«Надругался над хозяйкой дома, потом поставил ее на колени и выстрелил из автомата в затылок», — военнослужащий ВСУ Евгений Фабрисенко, уроженец Запорожья, рассказывает о своих похождениях в Курском приграничье как о повседневных вещах. По версии следствия, на его счету — 22 убийства и восемь изнасилований. Сам пленный уверяет, что раскаивается и хочет вернуться домой по обмену. О том, что еще вытворяли вэсэушники, — в репортаже.
Зачистка мирных
Мешок на голове и «поза лебедя» с закованными в наручники за спиной руками — так доставляют на очередной допрос 27-летнего Фабрисенко, которого российские военные взяли в плен в районе села Русское Поречное в конце ноября. С тех пор с ним работают сотрудники СК и контрразведки, устанавливая новые и новые факты военных преступлений как самого вэсэушника, так и его сослуживцев.
«В армию попал по мобилизации в середине августа прошлого года, хотя до этого признавали негодным из-за варикоза и родимых пятен на спине, — рассказывает Фабрисенко. — На гражданке работал грузчиком, встречался с девушкой, но еще до призыва расстались».
После месячного обучения Фабрисенко, по его словам, дали позывной Штурм и определили разведчиком в 92-ю отдельную штурмовую бригаду. О том, что закидывают в Курскую область, узнали непосредственно перед выездом, когда получали рации и оружие. В итоге 28 сентября вошли в село Русское Поречное.
«На следующий день я и трое сослуживцев отправились по приказу командира роты вывезти из села мирных, однако старший группы с позывным Мотыль понял это задание по-своему, — продолжает военнопленный. — Зашли в дом, где жила молодая девушка — то ли Кристина, то ли Карина, точно не помню, и Мотыль приказал ее изнасиловать. Надругались по очереди, после чего он вложил мне в руки свой автомат и велел убить хозяйку. Я поставил ее на колени спиной к себе и выстрелил в затылок».
Затем «компания» отправилась в следующий дом, где убила двоих мужчин, а потом изнасиловала двух женщин. Их застрелили, также поставив на колени и пустив пулю в затылок.
«Днем позже зашли в сарай, где прятались трое мужчин и одна женщина, — описывает очередное преступление Фабрисенко. — Выгнали их на улицу и отвели в ближайший подвал, куда следом Мотыль кинул гранату. После взрыва добивать никого уже не надо было. Потом зашли в соседний дом, где также находились несколько мужчин и женщин. Первых убили сразу, вторых изнасиловали, а затем застрелили».
Разговор с матерью
О преступлениях пленный говорит буднично, практически без эмоций. Лишь изредка делает паузы перед ответом на вопрос, словно обдумывая, что сказать, а о чем лучше умолчать. Уверяет, что не испытывал ни физического, ни морального удовлетворения от изнасилований, а вину за случившееся перекладывает на плечи Мотыля.
«Он бывший зэк, сидел за убийство, — добавляет пленный. — Раньше воевал в подразделении «Шквал» (батальон ВСУ из осужденных. — Прим. ред.). Говорили, что как-то раз FPV-дрон снес ему почти полголовы и с тех Мотыль стал неадекватным. К тому же он постоянно употреблял алкоголь и героин».
По словам Фабрисенко, Мотыль психологически давил на него и принуждал исполнять преступные «приказы». «Нашел крайнего, на которого потом можно все повесить, — говорит военнопленный. — Также постоянно твердил о ненависти к русским и признавался, что была бы его воля, он вообще их всех бы убил. Причины такого отношения не объяснял».
В группе «зачистки», кроме Мотыля и Фабрисенко, по его словам, были двое мобилизованных, тоже участвовавших в преступлениях. Их дальнейшая судьба пока неизвестна. Самого Штурма сейчас обвиняют в убийстве 22 человек и девяти изнасилованиях. По российским законам ему грозит пожизненное лишение свободы.
«Конечно, хочу, чтобы меня обменяли, но вряд ли это произойдет, — добавляет обвиняемый. — Уже в плену один раз мне удалось пообщаться с матерью. Та была в шоке от услышанного. Я и сам понемногу начинаю все понимать и раскаиваюсь в том, что вытворял».
Неотвратимость наказания
Между тем старший следователь второго следственного отдела ГВСУ СКР, полковник юстиции Валерий Ованов к «искреннему раскаянию» Фабрисенко относится скептически.
«Нам пока доподлинно не известна его точная биография, — рассказывает силовик. — Уверяет, что законопослушный и мобилизованный, а может быть, уже давно придерживается националистических взглядов или ранее совершал аналогичные преступления на гражданке. Я считаю, что здравомыслящий и адекватный человек вытворять такое просто не способен. Даже мы были в шоке, слушая его показания».
Ованов расследует военные преступления ВСУ на курском направлении с первых дней вторжения. После получения информации от Минобороны и областной администрации о наступлении украинской армии силовики возбудили уголовное дело о незаконном пересечении госграницы и террористических актах, связанных с обстрелами объектов гражданской инфраструктуры, культурного наследия, гибелью мирного населения.
Практически сразу в штаб следственно-оперативной группы стали стекаться сообщения также об убийствах и изнасилованиях. В том числе совершенных наемниками.
«Уже потом пленные признавались, что отчасти это было сделано намеренно — по приказу вышестоящих командиров для дестабилизации обстановки в стране, — продолжает Ованов. — Украинские власти хотели показать нашему населению, что государство не способно их защитить, чтобы тем самым спровоцировать народные волнения. Конечно, человеческий фактор тоже никто не отменял: чувство вседозволенности и безнаказанности окрыляет многих. Но ощущение это ложное: наказание, как показывает практика, рано или поздно настигает практически каждого».
По словам Ованова, до этого работавшего в Херсонской области, творимые ВСУ зверства в Курском приграничье отличаются особой жесткостью. А у многих чудом выживших потерпевших и свидетелей во время дачи показаний до сих пор начинается истерика.
«Большинство обвиняемых же, такие как Фабрисенко, делают вид, что раскаиваются и пытаются переложить вину на командиров, — подводит итог следователь. — В плену люди понимают, что их ждет, поэтому готовы произнести любые слова для смягчения наказания. Но, лично по моему внутреннему и субъективному восприятию, ни о каком раскаянии речь не идет. Во всяком случае, в глазах ни у кого из них я этого не увидел».
Расследование военных преступлений ВСУ в Курской области продолжается, силовики собирают доказательную базу, и в скором времени суд поставит точку в уголовных делах.
